Глэд. Рассвет над Майдманом - Страница 47

– Навесом! Пуска-а-ай!

Белыми искрами зашелестели стрелы и посыпались на приближающиеся дубовые щиты, многие из которых были больше роста человека. Поднятые над головами щиты орков приняли стрелы ополченцев, и стальная змея превратилась в разъяренного ежа. Но люди не заметили, причинил ли их залп хоть какой-либо вред врагу.

– Грум! Грум! Грум! – ухали надвигающиеся орки.

– Тяни-и-и! Пуска-а-ай!

Еж обзавелся новыми иглами с белым оперением, но не сбился с шага. Вразнобой ударила пара арбалетов, послав тяжелые болты куда-то между щитами, и орки перешли на неторопливый бег, сокращая дистанцию. Лучники приподнялись над щитами и стали осыпать стрелами противника, пуская легких оперенных «птиц» почти в упор. Неожиданно первые ряды орков присели, и в людей полетели плотным потоком ответные стрелы, сметая открывшихся защитников переправы. Сразу после залпа лавина закованных в сталь пехотинцев рванула навстречу рогаткам и щитам, преодолевая последние метры к южному берегу. Часть воинов прыгала через перила на низкий берег и взбиралась с ревом по песчаному откосу. Щелкнул третий арбалет, и один из нападавших перекувыркнулся через перила, но на это уже не обратили внимание. Ополченцы яростно рубились с наседающими на них орками, каждый из которых был на голову больше и много крупнее любого из обороняющихся. Люди даже не успели организовать отход ближе к казармам, как их смяли. Потеряв пятнадцать пехотинцев, орки рассыпались по берегу, добивая живых и освобождая дорогу коннице, которая перегруппировалась и понеслась во весь опор в сторону города. Следом за ней выдвинулись быстрым маршем пешие, неся на плечах разобранные бревна и доски для строительства осадных лестниц. Несмотря на то что о нападении известили всю округу, орки не собирались отступать от первоначального плана и стремились максимально развить успех.

В небо, расцвеченное первыми утренними лучами, поднимались черные клубы дыма, отмечая, где еще пару часов назад стояли человеческие поселения на северном берегу реки. Орочьи боги получили первые щедрые жертвы в этот очень долгий день.

Полог юрты резко распахнулся, и глава Разделенных шагнул к давно ожидающему гостю. Хмурый медленно поднялся навстречу, замечая и полное вооружение хана, и тени стоящих за спиной личных телохранителей.

– Брат, наши родичи ударили по скопищу людишек, как мы и наметили! Шаманы получили сообщение: людские деревни горят, мосты нами захвачены, конница рассыпалась по всем Приречным землям и пускает кровь. Первых пленников уже погнали по дорогам!

– Хорошая весть, Многоголовый. Боги любят смелых, они любят преданный им степной народ.

– Этого мало! Передовой отряд моих гвардейцев захватил с собой тараны и с ходу сумел ворваться в Дакарэйлан! Холодную Росу надо будет переименовать в Горячую, ха-ха-ха! Город наш, головы ополченцев кормят ворон, а жители получили прекрасные колодки, которые будут носить всю оставшуюся жалкую жизнь!

– Каковы потери?

– Сущая ерунда. За два дня набега мы потеряли меньше двух сотен воинов и сумели смять все человеческие войска, что стояли вне стен городов и замков. Оставшиеся и носа не смеют высунуть. Последнее донесение говорит о том, что один из недавно отстроенных деревянных замков удалось поджечь, кто не успел зажариться, попал в плен, остальные споют славу нашим ребятам на небесах!

Хмурый не спеша подпоясался ремнем с широким мечом, застегнул броню на широкой груди и застыл перед ханом. Ведь не только ради хороших вестей тот обвешался железом и пришел к нему лично.

– Слушай меня, брат! Мы собрали четыре тысячи хорошо подготовленных воинов. Отряды по три-четыре сотни пойдут в разъезды, прикрывая тылы наших Диких братьев. Одна тысяча уйдет на восток, чтобы пожиратели лягушек не успели захватить осушенные ими земли. Ты с еще одной тысячей должен будешь встать на западных землях, смотреть за изнеженными любителями мальчиков. Я с воинами прикрою спину нашему народу на южных землях. Если понадобится, приму первую добычу и пошлю подкрепления. Но тебя заклинаю смотреть в оба! Хитрые дети шакала обязательно постараются сорвать наш победоносный поход, наверняка уже сейчас послания летят во все стороны, и Драконы пищат всем соседям, зовут на помощь! Смотри за нашими границами, чтобы и мышь не проскользнула! Лучших людей тебе даю и двух молодых шаманов в придачу, каждый вечер сможем делиться вестями.

– Да будет так, великий хан! Две недели до Диких границ на западе, и там мы рассыплемся дозорами. Ни один вражеский лазутчик не сможет подкрасться незамеченным. А если люди выставят войско, мы его измотаем набегами и дождемся твоей помощи, чтобы сломить захватчиков!

Растроганный Многоголовый обхватил посла Диких южных племен и от избытка чувств загрохотал кулачищами по закованной в броню спине. Потом широкими шагами ринулся из шатра, увлекая Хмурого за собой, навстречу строящимся перед шатром конным оркам.

Хмурый одним движением взлетел в седло и мрачно оглядел войско.

– Значит, двух шаманов мне дает щедрый хан. Тысячу самых отборных головорезов, чтобы стеречь дальние от него границы. Ладно, постережем, хотя очень уж своевременно он отсылает меня из собственного города. Ну да ничего, не только его шаманы камлать умеют, мы еще посмотрим, кто последним спляшет на спине умирающей гиены.

Могучий Дикий орк пустил коня боком, показывая воинам свою силу и навык, прогарцевал мимо замерших конников и рявкнул им:

– Грум, толстолобые! Мы идем на запад! Слушать степь, обгонять ветер, и пусть человечина коптится на наших кострах! Поможем братьям!