Глэд. Рассвет над Майдманом - Страница 37

– Ну стражу хоть ставят у калитки?

– Зачем?! Они же вечером быстро отойдут, отдохнут, а ночью или к утру вернутся. Им лишний шум и лишние глаза ни к чему. Там охрана остается лишь у центральных ворот и в переходах к казармам. А двор пуст, и лестницы в подвалы не охраняются. Как с подвалов с очередным караваном продовольствие и оружие отправили, так пост там и сняли. На той неделе пригонят новых рекрутов, тогда в замке станет не протолкнуться.

– Никто из ночных караулов обход не делает рядом с калиткой?

– Нет, они лишь по части стен проходят, а калитка выходит на тропу через болотце. С другой стороны попадаем сразу к подножию башни, там самовольщики давно факел убрали, темень сплошная. Мы в калитку нырнем, два десятка шагов – проход в башне, по коридорчику направо прошагаем и все – лестница вниз. Первый подвальный этаж – это кладовые, они пусты сейчас. Второй этаж – камеры. В какой-то из них и должен сидеть наш клиент.

– Не узнал, в какой именно?

– Ну об этом не болтают просто так. Я и без того столько вина влил и выпил, чтобы эту информацию собрать! А уж потратился – не пересчитать!

– Не суетись, Крапленый. Я твои намеки слышу, не глухой. Как живым мерзавца ко мне на галеру отгрузим, так и остальное получишь. А если все разведал верно, войдем и выйдем тихо, то и сверху накину.

– Обижаешь, Жук, вместе идем на дело, чтобы я запросто так шкурой рисковал? Все же замок, солдат больше, чем тараканов. Попадемся, мигом компанию клиенту составим и песни споем на дыбе. Так что я все разузнал, да не на раз перепроверил. Вон даже в архивах копию замка сделал.

– Хорошо, садись за стол, обговорим последние детали.

Крапленый суетливо приставил колченогий стул, быстро плеснул себе на дно бокала кислого пива и устроился слушать. В прожитые сорок лет он выглядел как человек без явно выраженного возраста. Постоянно спутанные грязные волосы, обветренное худое лицо с глубокими морщинами, старая одежда – простой прохожий вряд ли поймет, чем занимается этот человек. Да и сам Крапленый с трудом бы сказал, как себя называть. В бурной молодости он считал себя профессиональным вором, удачливо совершал набеги на состоятельные дома, пока не попался на сущей мелочи. Откупившись от больших неприятностей, отработал полгода на засолке рыбы в порту и вернулся к старому образу жизни. Но к тому времени сменился начальник городской стражи, и ночная гвардия начала наводить серьезный порядок. Старого главаря воровского мира подняли на копья, новый постарался подмять под себя всех свободных жуликов и грабителей. Одиночек ловили свои же и сдавали страже. Крапленый перепробовал все доступные ему способы быстро разбогатеть за чужой счет: дурил торговцев на рынках, участвовал в набегах на припортовые склады, помогал сбывать краденое. Но беспокойный характер и страсть к перемене деятельности и места приложения избытка сил не давали ему возможность закрепиться в выбранной области. Кроме того, он категорически не терпел чьего-либо командования над собой и сумел за год намозолить глаза всем вожакам крупных шаек в городе. После очередной стычки при дележе добычи Крапленого сильно избили и подбросили страже. В этот раз он осел в тюрьме уже на пару лет. В каменных стенах свободолюбивый вор сильно затосковал и быстро начал терять остатки здоровья. Здесь его и нашел Навозный Жук, доверенный агент Торговой гильдии на севере Поххоморана.

В то время Жук решал сложную головоломку. Гильдия сильно урезала его в деньгах, и мелкому пирату пришлось искать другие источники существования. На личной старой потрепанной галере он уже много лет перевозил грузы из Полана в северные порты, не брезгуя при случае мелким морским разбоем или контрабандой. Не ведая меры в еде и выпивке, Жук набрал к приближающейся старости лишний вес и множество долгов. Поэтому он с удовольствием стал выполнять различные поручения сомнительного характера от заграничных заказчиков. «Деньги не пахнут, а если будет сильно вонять, в море отстираем». Для решения ряда вопросов ему понадобился преданный человек, который знал все ходы и выходы среди разнообразных любителей тащить чужое. За этим человеком Жук и отправился в тюрьму. После месяца бесед, деловых встреч, подарков и подношений в Полане один судья и несколько человек в тюремной страже стали богаче, а Крапленый получил желанную свободу.

Какое-то время вор и его новый хозяин притирались друг к другу, но со временем их отношения переросли в некое подобие дружбы. Жук никогда не интересовался, как будут выполнены его поручения. Он лишь давал задания и уточнял сумму необходимых расходов. После оговоренного времени он получал результат и не обращал внимания на то, каким образом его подчиненный достиг поставленной цели. С другой стороны, среди городских преступников Крапленого стали считать членом пиратской команды, и отношение к нему также изменилось. Одно дело – проверить дубинкой прочность черепа одиночки, о котором забудут еще до того, как кровь засохнет на булыжной мостовой. Совсем другое – получить во враги крепких парней, которые при любой возможности хватаются за ножи.

Ставшая почти неразлучной парочка активно заботилась о личном благосостоянии. Выполняя изредка официальные заказы городской администрации по перевозке грузов, галера под полосатым красно-белым парусом в основном участвовала в криминальной жизни порта. Любые незаконные грузы, перевозка рабов, нападение и уничтожение неугодных судов, сбор дани с рыбаков и многое другое. Пару раз команда участвовала вместе с городскими бандитами в нападениях на портовые склады. Благодаря своей активности Жук умудрялся находить нужных ему людей в верхах и вовремя делиться частью добычи, что отводило от него угрозу быстрой и скорой расправы. В портовой администрации его судно числилось на хорошем счету.